Отправлено: 31.05.11 21:10. Заголовок: Великий князь Дмитри..

Великий князь Дмитрий Павлович – участник Игр 1912 года в Стокгольме

Всего шестнадцать особ, принадлежащих к монархическим домам мира, участвовали в Олимпийских играх.

Представители правящих династий защищали спортивную честь десятка государств: Великобритании, Германии, Греции, Дании, Иордании, Испании, Монако, Норвегии, Саудовской Аравии и России. Наибольшее число носителей королевской крови выдвинула Испания – четверых. Но первыми на ОИ выступили прусский принц Фридрих Карл и наш великий князь Дмитрий Павлович. Было это в 1912 году в Стокгольме. Оба демонстрировали спортивные навыки в конном спорте.
ххх

«Мы ехали за Государем разными аллюрами: шагом, рысью, галопом. Когда проезжали мимо какой-то изгороди, великий князь Кирилл Владимирович обратился к великому князю Дмитрию Павловичу:

– Покажи-ка нам, олимпиец, как нужно прыгать!

Дмитрий тут же перепрыгнул изгородь, а за ним Иоанчик, Костя и я…»

Так вспоминал происходившее на Бородинском поле в конце лета 1912 года князь императорской крови Гавриил Константинович.

Многие представители огромной семьи Романовых прибыли тогда под Москву на мероприятия, посвященные 100-летию Бородинского сражения. Съезжались кто откуда.

По большей части – из Петербурга и его окрестностей. Великий князь Дмитрий Павлович едва успел отдохнуть после возвращения из Швеции. Усталость накопилась скорее психологическая. В Стокгольм русские конники (помимо Романова, офицеры Родзянко, Екимов, Плешков, Загорский, Руммель и Селихов) ехали за победой во всех трех дисциплинах: выездке, конкурсе на Приз наций и полевом троеборье, а привезли только 5-е командное место в конкурсе. Сам великий князь был девятым в индивидуальном споре по конкурсу. Шведская пресса писала, что лошади у русских, безусловно, хороши, да вот система подготовки явно устарела. Четыре из пяти золотых медалей выиграли шведские всадники, одну – француз.

Среди Романовых только ленивый не подтрунивал над родственником.

И лишь император относился к ситуации более чем серьезно. Вскоре после бесславного выступления российской сборной в Стокгольме, Николай II принял несколько важных решений для развития спорта и физической культуры. Среди них – план проведения ежегодных Всероссийских Олимпийских игр. Первые были намечены на лето 1913 года, в Киеве, вторые – на лето 1914-го, в Риге. И там, и там председателем Игр был назначен великий князь Дмитрий Павлович. Кто же он такой, первый русский спортсмен, в жилах которого текла царская кровь?
ххх

Пожалуй, единственный случай, когда фигура великого князя мелькнула в массовом искусстве, – это фильм Элема Климова «Агония», посвященный последним годам жизни Григория Распутина. В этом фильме князь представлен меланхоличным и абстрагированным от событий молодым человеком весьма чахлой наружности.

На самом деле судьба Дмитрия Павловича сложилась так ярко, что вполне могла бы соблазнить сценаристов на сюжет, в котором главным героем был бы сам великий князь.

Сын великого князя Павла Александровича и внук императора Александра II родился 6 сентября 1891 года в подмосковном имении своего дяди – великого князя Сергея Александровича. Обстоятельства, при которых он появился на свет, трагичны. Будущая мать великая княгиня Александра Георгиевна гостила у будущего губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича в Ильинском и неожиданно тяжело заболела. Около шести суток она находилась в бессознательном состоянии. Так, без сознания родила недоношенного сына и через два дня скончалась.

Дмитрий родился крайне слабым и болезненным – никто в семье не верил, что он выживет. Существует легенда, что после рождения сверток с младенцем положили на стул и забыли там – настолько все в Ильинском были поглощены происходящим с матерью Дмитрия.

Опеку над мальчиком, а также его старшей сестрой-погодком великой княгиней Марией Павловной взяли на себя бездетные великий князь Сергей Александрович и его супруга Елизавета Федоровна. По предложению докторов, опекун ежедневно купал малыша в свежем теплом бульоне. Через несколько месяцев окрепшего крохотного князя перевезли в Петербург, где он сразу обрел покровительство будущего императора Николая II, приходящегося ему двоюродным братом. В то время в чадолюбивой семье наследника, великого князя Николая Александровича детей еще не было, и тот воспринимался как некий предвестник ожидаемого сына-цесаревича.

Сиротами при живом отце Дмитрий и Мария стали в 1902 году. Их отец вступил в морганатический брак в итальянском городке Ливорно с госпожой Пистолькорс. Император согласия на брак не дал, и по существующему порядку великого князя отрешили от всех должностей и лишили права находиться на территории империи.

Впоследствии Павла Александровича простили, но к тому времени он уже имел троих детей в новом браке. К слову, в 1915 году они получили княжеское достоинство и фамилию Палей. Сын великого князя Владимир Палей был убит большевиками летом 1918 года под Алапаевском, а сам Павел Александрович расстрелян в том же году месяцем позже в Петропавловской крепости вместе с тремя двоюродными братьями.
ххх

К двадцати годам Дмитрий Павлович превратился в высокого, стройного и очень красивого молодого человека. Сказывались гены. Считалось, что его отец – самый обаятельный из всех сыновей императора Александра II. А мать была дочерью греческого короля.

Учеба в Офицерской артиллерийской школе в Петербурге обеспечивала единственное приемлемое для представителя императорского дома образование. Но о карьере военного юный князь думал тогда меньше всего. Вечера в офицерских собраниях, светская жизнь, лошади, поездки на появившихся уже к тому времени автомобилях…

16 июля 1910 года в Царском селе 18-летний Дмитрий Павлович в числе прочих почетных гостей дал старт Первому Императорскому автомобильному пробегу.

Этому увлечению великий князь был предан почти всю жизнь. Европейские газеты в 20-е годы XX века неоднократно отмечали лихость, с которой Дмитрий Павлович пользовал авто и мотоциклы. После энергичных поездок они нередко приходили в полную негодность – столь жестоки были условия эксплуатации.

Сестра Мария Павловна проявляла большую озабоченность происходящим с 20-летним братом. Дворец князей Белосельских Белозерских, когда-то выкупленный их с братом первым опекуном Сергеем Александровичем, после гибели последнего от бомбы террориста Каляева был унаследован Дмитрием Павловичем. А расположен дворец был крайне неудачно – на углу Фонтанки и Невского проспекта. Там, где на Аничковом мосту стоят знаменитые кони Клодта. Мимо проехать почти невозможно!

В 1911 году великий князь вышел корнетом в лейб-гвардии Конный полк, старейший кавалерийский полк Императорской гвардии. Понятно, что служить в гвардейских кирасирах и одновременно быть неважным всадником невозможно. Так что включение Дмитрия Павловича на следующий год в русскую олимпийскую сборную вполне объяснимо.

Куда труднее признать в великом князе полноценного спортсмена. Скорее, в силу молодости и особого положения в обществе Дмитрий Павлович имел все возможности реализовывать модные для того времени увлечения. В пользу такой точки зрения и тот факт, что после ОИ-1912 князь в официальных турнирах любого уровня более не «засвечен». Его уместнее назвать активным спортивным общественником. Любителем-подвижником, если хотите.

Именно поэтому в 1913 году великий князь открыть-то Олимпиаду в Киеве открыл, но сам об участии в соревнованиях даже не думал. А было ему тогда всего-то неполных 22 года.
ххх

Кто знает, как сложилась бы физкультурноспортивная судьба Дмитрия Павловича дальше, если бы не Первая мировая война. Среди прочих Романовых он, ведомый долгом, вместе с полком выступил на передовую. В августе-сентябре 1914-го принимал участие в боях. Был награжден орденом св. Георгия 4-й степени. После того, как в конце сентября в бою был смертельно ранен князь императорской крови Олег Константинович, а в мае 1915 года погиб князь Багратион Мухранский, зять великого князя Константина Константиновича, было принято негласное решение – держать молодых Романовых подальше от передовой. Гвардейский штабсротмистр Дмитрий Павлович оказался на службе в ставке Главкома.

Пользуясь расположением императора, он в дни, когда решался вопрос о передаче полномочий главнокомандующего Русской армией от великого князя Николая Николаевича младшего государю, на специальном поезде отправился в Царское Село и довольно откровенно изложил царю свои соображения по этому поводу. Дмитрий Павлович считал, что Николай II совершит непоправимую ошибку, если возьмет управление войсками на себя. Царь чрезвычайно тепло поблагодарил кузена за искренность, но все сделал по-своему.

В значительной степени этот момент толкнул нашего героя в ряды «великокняжеской оппозиции». Продолжая служить в Ставке верховного главнокомандующего адъютантом, Дмитрий Павлович однажды вышел за рамки дозволенного ему в политических вопросах и был отправлен в Петербург. Тутто, в уставшей от войны и интриг столице созрел план убийства Григория Распутина, соавторами которого явились крайне консервативный депутат Пуришкевич, князь Феликс Юсупов, женатый на племяннице царя Ирине, и великий князь Дмитрий Павлович. Вот так: пока другие великие князья писали друг другу письма с нехорошими словами в адрес императрицы и Распутина, пока газеты брызгали слюной по любому поводу и без, представитель царствующей династии Дмитрий Романов взялся за дело…

По части самой процедуры убийства «старца» до сих пор не переводятся желающие внести лепту в «исследования». Несмотря на наличие официальной и доказанной версии. Есть среди участников переписи истории и такие, кто пытается доказать, что последняя пуля, выпущенная Распутину прямо в лоб, – результат выстрела великого князя. Давайте остановимся на том, что в официальном акте о смерти Григория Распутина-Новых причиной названо утопление.

Уместно сказать, что сам великий князь Дмитрий Павлович, в отличие от своих партнеров Феликса Юсупова и Владимира Пуришкевича, не только публично никогда не распространялся о событиях на Мойке в декабре 1916 года, но даже в частных беседах с самыми близкими людьми избегал этой темы.

Убийство «старца» вызвало колоссальный эффект. Не только в петербургском обществе, но и в императорском доме. Государыня Александра Федоровна настолько потеряла над собой контроль, что распорядилась арестовать великого князя. На этот приказ она не имела никакого права.

В письмах вдовствующей императрицы матери Марии Федоровны, отправленных начиная с 17 декабря (ст. ст.) 1916 года, хватает и недоумения, и гнева, и растерянности, и стремления повлиять на ситуацию, складывающуюся в столице после убийства. Больше прочего ее заботит судьба великого князя Дмитрия и князя Юсупова.

Похоже на то, что Николай II в душе не простил убийства ни Дмитрию Павловичу, ни Феликсу Юсупову. Но как политик, оказавшийся в сложной ситуации, он принял спокойное решение: Юсупов был отправлен в одно из поместий, а великий князь как действующий офицер командирован на Персидский фронт – служить дальше в войсках командующего тамошней группировкой генерала Баратова.
ххх

Николай не простил, но невольно спас двоюродного брата. «Мой племянник великий князь Дмитрий Павлович не уцелел бы, если бы не сыграл всем известной роли в деле об убийстве Распутина», – писал великий князь Александр Михайлович, будучи убежденным, что останься Дмитрий в России, был бы расстрелян большевиками, как почти все Романовы.

Популярность великого князя в те дни была настолько велика в Петербурге, что начальник станции, с которой он отправлялся в ссылку, сам предложил Дмитрию Павловичу помочь в организации побега. Тот отказался.

После буржуазной революции в феврале 1917 года Временное правительство искало союзников всюду. Рассматривали и кандидатуру 25-летнего великого князя, не успевшего растерять возникший к нему общественный интерес. Приглашали вернуться. Дмитрий Павлович предпочел иной вариант. Перешел границу и осел на два года в Тегеране, в доме тамошнего британского посла господина Марлинга.

И вот его мотивировка, изложенная собственноручно в письме к отцу в апреле 1917 года: «Неужели старое правительство было право, когда в основу своей политики (против которой я так восставал) клало идею о том, что мы, русские, не доросли до «свободы»?.. Неужели русский человек видит в «свободе» не увеличение гражданского долга, а просто свободу делать все, что раньше не делалось, все, что раньше запрещалось? Неужели наша русская психология не признает другой свободы, кроме свободы хамского желания и самого грубого его исполнения!»

Заметьте, совсем молодой еще человек уловил и сформулировал суть происшедших в стране явлений до того, как полилась братская кровь, до расстрелов его родственников, до красного террора.

В 1919 году Дмитрий Павлович вместе с отозванным из Персии Марлингом отправился в Англию. В Мумбае, который мы привычно в отличие от самих индусов называем Бомбеем, князь заразился тифом, но выкарабкался.

Прибыв в Лондон, оказался при деньгах, так как еще в дни Временного правительства продал свой дворец у Аничкова моста, а средства распорядился перевести за границу. Казалось, вернулись времена славной молодости – машины, лошади, женщины…

Эмигрантская среда активно искала лидера. К самовыдвиженцу на российский престол великому князю Кириллу Владимировичу относились весьма по-разному, великий князь Николай Николаевич-младший, осевший во французском Антибе, проявлял индифферентность. Резонно, что появились те, кто попытался разыграть карту великого князя Дмитрия Павловича, имевшего и юридические, и моральные права на высшую российскую власть. Но сам Дмитрий Павлович к ситуации относился довольно спокойно. В куда большей степени его увлекал роман со знаменитой Габриэль Шанель, известной миру как Коко.
ххх

Они познакомились в 1920 году в Биаррице в опере. Роман, возникший спонтанно, продолжался два года. Он не получил развития в интимном смысле – любовники расстались, но модный дом Коко Шанель обогатился несколькими находками.

Из гардероба великого князя Коко заимствовала русские рубахи с вышитыми воротниками, превратившиеся в изящные женские блузки. А также – меховые воротники на пальто, туники, персидские узоры.

Благодаря роману с великим князем Дмитрием Коко в 1921 году познакомилась и с его сестрой – Марией Павловной. Княгиня увлекалась русской вышивкой, а Коко искала новые идеи. В результате их альянса возникло несколько коллекций, вызвавших в Париже фурор. Мария Павловна открыла мастерскую, вышивальщицами в которой работали по большей части русские женщины, эмигрировавшие из советской России. Дмитрий Павлович ушел из жизни Коко, но любовь к России осталась у нее навсегда.

Это Шанель первой стала приглашать на работу русских манекенщиц, среди которых оказалась, например, княгиня Натали Оболенская. Это Шанель в течение 11 лет предпочитала в качестве личного секретаря русского князя Сергея Кутузова. Это Шанель писала когда-то: «Любая уроженка стран Запада должна сделать все возможное, чтобы понять, что же такое «славянский шарм». Я была просто очарована русскими. Их вечное «все мое – это твое» просто опьяняет. Все славяне обладают какими-то удивительными отличительными чертами…»

В 1926 году Дмитрий Павлович встретил американку Одри Эмери, 22 лет, красивую и не бедную. К тому времени капитал, вывезенный из России, растаял, вера в возвращение домой угасла, и князя занимали вопросы устройства спокойной и достойной жизни.

Брак просуществовал 11 лет. У великого князя родился сын – Павел, предпочитавший самоназываться на заокеанский лад – Полом. Член Республиканской партии, отставной полковник морской пехоты США Пол Р. Ильински русским, по большому счету, быть уже перестал.