Отправлено: 29.10.10 23:10. Заголовок: Великая княжна Татьяна Николаевна.

Великая Княжна Татьяна Николаевна родилась 29 мая(10 июня) 1897 года. Своей дивной внешностью Царевна напоминала мать, а чертами характера отца. Своими большими глазами она очень походила на Государыню. "Очень высокая, тонкая, как тростинка, она была наделена изящным профилем камеи, синими глазами и каштановыми волосами, — вспоминала Лили Ден. — Она была свежа, хрупка и чиста, как роза". Ребенком Татьяна почти не шалила — у нее было удивительно мужественное самообладание, доставшееся ей от Государя. "Она редко смеялась, — вспоминала Анна Вырубова, — была очень добра и умела сохранять спокойствие.
Нестандартно широко расставленные большие глаза, стройная фигурка и изумительный профиль заставляли многих признавать Татьяну самой красивой изо всех дочерей Николая II. «Татьяна… была красивее своей сестры, но производила впечатление менее открытой, искренней и непосредственной натуры», - вспоминал Жильяр. «Темноволосая, бледнолицая, с широко расставленными глазами - это придавало Ее взгляду поэтическое, несколько отсутствующее выражение, что не соответствовало Ее характеру», - рассказывала Буксгевден.

В Татьяне Николаевне было сильно развито чувство долга, и склонность к порядку во всем. Из – за болезни матери, Татьяна часто заведовала домашним хозяйством, Великую княжну это ни сколько не обременяло. Она любила рукодельничать, хорошо вышивала и шила. . "У нее были очень ловкие руки, — вспоминала А.Вырубова, — она шила себе и старшим сестрам блузы, вышивала, вязала и великолепно причесывала свою мать, когда девушки отлучались".

Татьяна, несмотря на то, что она была второй по старшинству дочерью царя, занимала по существу главенствующее в семье место. Из детей она обладала наиболее сильной волей и твердостью характера. "Если бы семья лишилась Александры Федоровны, - вспоминала госпожа Битнер, - то крышей бы для нее была Татьяна Николаевна. Она была самым близким лицом к императрице. Они были два друга...". "Когда Государь с Государыней уехали из Тобольска, - писал полковник Кобылинский, - никто как-то не замечал старшинства Ольги Николаевны. Что нужно, всегда шли к Татьяне. Это была девушка вполне сложившегося характера, прямой, честной и чистой натуры; в ней отличалась исключительная склонность к установлению порядка в жизни и сильно развитое сознание долга.

Княжна обладала здравым умом. В случаях требующих решительных действий, всегда оставалась собой. Если, Ольга Николаевна была ближе к Отцу, то вторая дочь, больше времени проводила с Императрицей. Самолюбие было чуждо княжне. Татьяна всегда могла бросить свои дела, и оказать внимание родителям, если оно требовалось. Застенчивость Княжны, зачастую принимали за высокомерие, хотя оно таковым не являлось. Это опять же было отмечено современниками близкими к Татьяне Николаевне. Княжна была натурой поэтической, жаждала настоящей дружбы и доверия.


Три другие великие княжны были куда проще, частенько «шалили и резвились, как мальчишки, и манерами напоминали Романовых», как писала Вырубова. Достаточно вспомнить Ольгу и Марию, бьющих стекла в павильоне, или Анастасию, запускающую мышь в комнату с пугливой придворной дамой. Татьяна Николаевна всегда останавливала сестер, если их проказы заходили далеко, и напоминала им волю матери. Готовность непрестанно трудиться была заложена в ней с рождения. "Татьяна, как всегда, помогает всем и повсюду", — писала Царица Мученица из тобольской ссылки.

Как и старшая сестра, Татьяна очень любила детей. У обеих княжон было много крестников в семьях дворцовой охраны и в семьях офицеров прибрежной охраны. Царевны часто приглашали их во дворец и дарили одежду и разные вещи. Когда началась война, Великим Княжнам приходилось бывать в Ставке. Сестры очень любили эти поездки. Как писал Жильяр, "это вносило перемену в их однообразную и суровую жизнь... Станция в Могилеве, как это часто бывает в России, была очень далеко от города и стояла почти в поле. Великие Княжны пользовались своими досугами, чтобы посещать окрестных крестьян и семьи железнодорожных служащих. Их простота и безыскусственная доброта побеждали все сердца, и так как они очень любили детей, их всегда можно было видеть окруженными толпой ребятишек, которых они собирали по дороге и закармливали конфетами".

Забота о других, непрестанный труд и молитва сказывался на внутреннем устроении Святой Царевны Татьяны. Она, равно как и старшая сестра, на деле постигала уроки христианской любви, все больше сближаясь с Государыней Мученицей. Форма сестры милосердия стала для дочерей Святого Царя Страстотерпца подлинным монашеским одеянием. Война застала их совсем юными, не познавшими всех мирских радостей, присущих этому возрасту. Образ жизни старших княжон был замкнутый и суровый, состоящий из молитвы, труда, обучения, благотворительной деятельности и присутствия на официальных приемах. Долг перед Богом и Россией — вот что было основой жизненного пути Святой Страстотерпицы Царевны Татьяны, отдыхом для которой служило чтение духовных книг. После мученической кончины Царской Семьи, в вещах второй дочери Государя была найдена книга "О терпении скорбей", представлявшая собой изречения святых отцов и учителей Церкви. В этой книге Великой Княжной были выделены следующие слова: "Верующие в Господа Иисуса Христа шли на смерть, как на праздник… становясь перед неизбежной смертью, сохраняли то же дивное спокойствие духа, которое не оставляло их ни на минуту… Они шли спокойно навстречу смерти потому, что надеялись вступить в иную, духовную жизнь, открывающуюся для человека за гробом".

«Интересная рука у Татьяны Николаевны, - записала в январе 1916 г., за год с небольшим до революции и за два с лишним до расстрела, Валентина Чеботарева, - линия судьбы вдруг прерывается и делает резкий поворот в сторону. Уверяют, что должна выкинуть нечто необычайное».
Уж лучше бы не выкидывала. Их всех разбудят в четыре утра. Сведут по лестнице вниз. В той лестнице будет ровно двадцать три ступени. Еще двадцать три мгновения жизни. Или нет, больше. Ведь Татьяне Романовой не повезло так, как ее старшей сестре, Ольге. Она умерла не сразу. Пулям мешали бриллианты, зашитые в лифе и корсете. Отползая в угол комнаты, ошеломленная, оглушенная выстрелами и всем увиденным ужасом, она закрывала руками и телом израненных сестренок – Марию и Настеньку. Но не спасла...